Гастарбайтеры из России заражают Венесуэлу вирусом зомби. Запрещенный на родине фильм «Инфекция»
Строители-наркоманы из России заражают Венесуэлу вирусом зомби. Военные убивают всех подряд. Президент Николас Мадуро бежит из страны. А забрызганный кровью телевизор продолжает агитировать за режим. Запрещенный на родине венесуэльский фильм «Инфекция» рассказывает о стране, которую пропаганда и коррупция превратили в идеальную декорацию для зомби апокалипсиса. И в один прекрасный день живые мертвецы ее захватили.
Строитель Дмитрий курит на крыше дома в Каракасе. На стене соседнего здания гигантская надпись в честь действующего президента Венесуэлы – «Мадуро-диктатор». К Дмитрию подходит другой рабочий. Между собой они говорят на русском, в основном матом с сильнейшим карибским акцентом. Через несколько секунд Дмитрий грязной, использованной иглой вкалывает себе дозу «крокодила». В шприце оказывается вирус бешенства. Под воздействием наркотика он мутирует и превращает гастарбайтера оголодавшего зомби. Так все начинается.
«Я специально сделал моих персонажей русскими. При президенте Уго Чавесе (1999-2013гг. – прим. Ред.) в Венесуэле работало много строителей из России и Беларуси. Они возводили социальное жилье для бедных, например в моем родном городе Маракай. Я знал нескольких из них. Однажды строители рассказали мне о популярном у них в стране «крокодиле». Рабочие называли его «наркотик зомби». Я немного погуглил и решил, что эта деталь отлично вписывается в мою историю», – рассказывает режиссер Флавио Педота, автор «Инфекции» – первого венесуэльского фильма про зомби с оппозиционным политическим подтекстом.
Оппозиционный хоррор
Деньги на картину Педота собирал по родственникам, друзьям и через краудфандинг, но их все равно не хватило. Чтобы закончить монтаж, режиссер эмигрировал в Мексику, где к проекту присоединились местные инвесторы. Снимали в родном штате Педоты – Арагуа, в центральной части страны. С первого дня на площадке до премьеры прошли почти три года. Венесуэлец уже показал «Инфекцию» на нескольких десятках международных кинофестивалей, в том числе в США, Канаде и Южной Корее, и продал ее нескольким видеоплатформам.
Фильм перевели на английский. Буквально несколько дней назад вышла немецкая версия. Однако премьера в Венесуэле так и не состоялась. После 11 месяцев мучительных бюрократических процедур Национальный автономный центр кинематографии (CNAC) запретил показывать «Инфекцию» в кинотеатрах. Официально причиной назвали неправильно оформленные документы, но по факту все дело в политической позиции режиссера. Флавио Педота настроен к действующему режиму крайне оппозиционно. В своем фильме он показывает настоящую современную Венесуэлу, которая без всяких зомби живет на грани гуманитарной катастрофы, и рассуждает о том, какую помощь могут ждать граждане в критической ситуации от авторитарного, завравшегося режима. Максимум – автоматной очереди в упор в случае заражения.
Диктатор из зомби
Венесуэльская повседневная реальность в “Инфекции” показана с документальной точностью. Разруха и дефицит наступили значительно раньше нашествия живых мертвецов. Главный герой Адам Варгас, врач и вдовец, живущий в маленьком горном поселке, незадолго до эпидемии вируса зомби едет в ближайший город за продуктами. Там пустые полки, жалкие консервные банки и голодные люди, готовые воровать еду при первой возможности.
Телефонная связь и интернет вырубаются. Напуганные венесуэльцы запираются по домам и включают телевизоры. Ведь должны же власти объяснить хоть что-то, когда за окнами рыщут голодные зомби. У правящего режима особые отношения с телевидением. Уго Чавес был единственным в мире президентом, который фактически руководил страной в прямом эфире и годами вел авторскую программу. Его “наследник” Мадуро тоже очень любит быть в кадре. Что делать? Как спастись? Кто нам поможет? Вместо ответов в новостях венесуэльцам показывают президента в шикарном самолете: «Революция должна жить. Мы выживем и победим. Президент покидает Венесуэлу. Николас Мадуро и его совет министров скрываются от эпидемии». На этом моменте в гостиную с работающим телевизором врываются зомби. Предсмертные крики. Забрызганный кровью экран продолжает показывать улыбающееся лицо президента. Режиссер Педота уверен, что в критической ситуации настоящий Николас Мадуро поступил был бы именно так. Сбежал.
Зомби и нефть
Весь фильм Адам Варгас пытается доехать до дома свекров и спасти маленького сына Мигеля. Первую половину пути его сопровождает сосед по горному поселку Джонни. Зомби нападают на них на заправке PDVSA – государственной нефтяной компании Венесуэлы. В конце 1990-х она входила в топ крупнейших мировых игроков отрасли. Сейчас же она скорее мертва, чем жива. Из-за наложенных США санкций контракты с ней после многолетнего сотрудничества расторгла даже «Роснефть». По объему добычи, по официальным данным, PDVSA вернулась на уровень 1930-х. В реальности ситуация может быть еще хуже.
Отбившись от зомби с заправки, Адам и Джонни спасаются в заброшенном отеле. Местные выжившие предлагают вместе совершить опасную вылазку – сходить за водой. Иностранец не поймет, а венесуэлец грустно улыбнется. Страна уже несколько лет страдает от перебоев со светом и водой. Километровые очереди у колонок, нелегально врезанные уличные краны, импровизированные бани в заповедниках и продающая воду мафия – все это часть повседневности.
По данным правозащитных организаций, Венесуэла вместе с Ливией, Сомали и Афганистаном входит в пятерку самых опасных стран в мире. Преступность там вышла на новый уровень после того, как в трущобах начали формировать и вооружать лояльные власти отряды дружинников. Адам с пистолетом в руке шагает на фоне выцветшего правительственного баннера “Достижение боливарианской революции”. Сердечко и национальный флаг. Уличных банд он боится не меньше, чем зомби. И, услышав мотоциклы или машины, тут же прячется. И не зря. На обратном пути уже вместе с сыном их остановит крашеная блондинка из ОПГ. Ей приглянулась их машина. Адам и Мигель чудом выживут. В конце выяснится, что вирус зомби не опасен для детей. У них еще есть шанс.
Екатерина Базанова для “Вот Так”
