Жертвы приносят плоды спустя время. О чем новый фильм Андрея Лошака «Возраст несогласия. 2024»
Журналист Андрей Лошак выпустил фильм «Возраст несогласия. 2024» — продолжение одноименного документального сериала о сторонниках Алексея Навального в российских регионах, вышедшего шесть лет назад. Премьера нового фильма прошла в тель-авивском Музее еврейского народа (АНУ).
Шесть лет спустя Лошак вернулся к своим прежним героям — активистам президентской кампании Алексея Навального 2018 года. Большинство из них эмигрировали после признания ФБК и штабов Навального экстремистскими организациями. Те, кто — как сам Навальный, — уезжать не захотел, сидят в тюрьмах и лагерях. В фильме подробно рассказываются истории Лилии Чанышевой из Уфы и Ксении Фадеевой из Томска, приговоренных к 9,5 и 9 годам заключения соответственно.
Судьбы оставшихся складываются более или менее одинаково, судьбы уехавших — по-разному. Один из активистов отучился в Пражском университете, вспоминает о самом себе шестилетней давности с ностальгической улыбкой и делает карьеру в аудиторской компании из «большой четверки». Другая живет в Вильнюсе, лечится от депрессии и по-прежнему пытается бороться с режимом, хотя все меньше верит в перспективы такой борьбы. Между этими полюсами — еще несколько человек, ищущих себя кто в Швейцарии, кто в Штатах.
Самый загадочный персонаж в фильме — Леонид Волков. Автор ловит его в Вильнюсе перед каким-то митингом и спрашивает, почему лидеры ФБК отказались давать интервью и комментарии для второго «Возраста несогласия». Волков отвечает что-то туманное про политическую целесообразность, с точки зрения которой участие в проекте Лошака могло бы оказаться контрпродуктивным.
Следующие кадры — собственно митинг. Волков говорит антипутинскую речь и начинает что-то скандировать. Собравшиеся вяло подхватывают. Выглядит все это очень грустно — «зомби тоже может, может играть в баскетбол» (цитата из песни группы «Запрещенные барабанщики» «Убили негра»).
Впрочем, фильм совсем не про ФБК. Он про выбор: между борьбой и частной жизнью, общественным благом и личной свободой, родиной и отъездом. «Выбор — это то, что определяет твое будущее», — звучат в фильме слова Лилии Чанышевой. Стоил ли тот выбор такого будущего? Надо ли было идти на танк с ножом, если все закончилось войной, диктатурой, гибелью лидера протеста, тюрьмой, эмиграцией, безнадегой и опустошенностью? За эти вопросы стыдно. Как стыдно за то, что твой выбор был не таким, как у героев фильма.
Один из выборов был сделан Навальным давным-давно, когда он назвал свою организацию Фондом борьбы с коррупцией и избрал жуликов и воров своей основной мишенью. Тогда это казалось точным ходом. Было ощущение, что все эти люди пришли во власть, только для того чтобы воровать, что коррупция — суть путинского режима, а все остальное, включая аннексию Крыма, лишь дымовая завеса, операция прикрытия.
Сейчас ясно, что диагноз был не вполне верен, что главные беды начались, когда ворюги возмечтали о месте в учебниках истории и трансформировались в кровопийц. А антикоррупционная повестка была неплохим средством мобилизации масс, в том числе молодежи, но отвлекла внимание от этой трансформации. Более того, после 24 февраля 2022 года коррупция парадоксальным образом выглядит едва ли не благом. Коррумпированная армия хуже воюет, за генералов-воров солдаты не хотят идти на смерть, разворованное оружие не стреляет.
Когда-то Навальный говорил о «финальной битве между добром и нейтралитетом». Но вместо нейтралитета на бой предсказуемо вышло абсолютное зло, и все закончилось так, как закончилось. Прекрасная Россия будущего превратилась в очередную «Россию, которую мы потеряли».
Ближе к концу фильма мелькают кадры какого-то послевыборного мероприятия в Кремле. Бессмысленный лощеный комсомолец, имитируя оргазм, поздравляет Путина с переизбранием. Путин ботоксно склабится в ответ. Кажется, стоит зажмуриться, а потом открыть глаза, как вся эта нечисть исчезнет. Но это, конечно, иллюзия. Михаил Гаспаров вспоминал, как на одном, еще советских времен, собрании в Институте мировой литературы Сергей Аверинцев спросил его, слушая докладчика: «Неужели этот человек существует в самом деле?» На что Гаспаров ответил: «Это мы с вами, Сергей Сергеевич, существуем как воля и представление, а в самом деле существует именно он».
Один из героев Лошака делит квартиру в Филадельфии с двумя выпускниками престижных колледжей: обаятельным троцкистом, рассуждающим о том, что он не верит никому из западных лидеров, и евреем с израильскими корнями, чья комната украшена фотографией его раввина и палестинским флагом. И это еще одна важная, хотя периферийная для фильма тема. Свободный мир, который теряет веру в себя, в свою правоту — одна из причин того, что сейчас происходит в Украине, на Ближнем Востоке, вокруг Тайваня и в других частях планеты.
Есть ли в фильме что-то, что оставляет хоть какую-то надежду?
История Алмаза, мужа Лилии Чанышевой, который переезжает из Уфы в Березники Пермского края, чтобы быть рядом с колонией, куда этапировали жену.
Рассказ Олега Алексеева — того самого аудитора из Праги — про Яна Палаха, сжегшего себя в начале 1969 года в знак протеста против советского вторжения в Чехословакию. К 20-летию его гибели пражские студенты вышли на улицы, их жестоко разогнали, народ возмутился — так началась Бархатная революция. Олег немного путает: на самом деле студенты собрались тогда, чтобы почтить память Яна Оплетала, убитого нацистами осенью 1939-го. Но общий смысл притчи от этого не меняется: жертвы Оплетала, Палаха, Навального и других не напрасны, они дают плоды спустя время.
Еще одна «точка надежды» возникает в самом конце фильма. Это голос Алексея, повторяющего на суде одну из евангельских заповедей блаженства: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся». Будем надеяться, что так оно и есть.
* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
